Сладкий запах в горькие времена
«Сладкий запах» — так переводится с языка команчей слово «kwaina», от которого и произошло имя Куаны Паркера. На фотографии выше он второй слева в первом ряду. Этот легендарный вождь 7 лет оказывал сопротивление белым колонизаторам во главе отряда из 700 отборных воинов. Поэтому ни у кого не повернется язык обвинить его в трусости из-за того, что в 1875-м он все же сдался, чтобы сохранить жизни своих людей. Тем более что борьба его на этом отнюдь не заканчивалась, а просто обретала иной характер.
Наряду с племенами кайова и апачи, команчи оказались в резервации вблизи пограничного Форта Силл. Они больше не имели права охотиться. Правительство выделяло индейцам пайки, но из-за бюрократии и массовых хищений они почти не доходили до адресатов. От голодной смерти команчей спасли переговоры Куаны со скотоводами, желавшими использовать пастбища на территории резервации. Выплаты за аренду стали важным источником финансирования для племени.
Но еще важнее то, что лидер команчей заботился о пище духовной. Он ловко маневрировал между выполнением требований федерального правительства и защитой интересов и традиций своего народа. Куана скептично отнесся к популярному тогда мессианскому движению Пляски Духа, чьи пророчества обещали чудеса, которым не суждено было сбыться. Вместо этого жители резервации обратились к одному из наиболее почитаемых растений-учителей — пейоту. Это был их способ духовно расти, оградив свою цивилизацию от навязываемых верований. Как ловко подметил Куана, распятие Христа было грехом белого человека и индейцам не нужно было его искупать. Их собственный бог всегда был рядом.
Сам вождь прекрасно знал силу традиционной медицины и традиционных верований. Именно благодаря пейоту он смог побороть серьезное заболевание желудка. К тому же его жена была из племени липан-апачей, испокон веков поклонявшихся этому растению-учителю. Выбор Куаны оказался верным и по многим другим причинам. Во-первых, движение Пляски Духа уже вскоре было разгромлено. А во-вторых, в 1884-м была открыта Техасская железная дорога, обеспечившая широкие возможности для торговли пейотом.
По понятным причинам индейцы не афишировали своих ритуалов. «Они держат свою деятельность в секрете, как белые, делающие виски в Канзасе», — констатировал агент Бюро по делам индейцев Чарльз Адамс. И все же эти церемонии были секретом Полишинеля. Поэтому уже вскоре Куана применил новую тактику. Дескать, традиционные ритуалы никоим образом не конкурируют с христианскими обрядами, а наоборот, дополняют их, потому что у команчей свой путь познания божественного. «Белый человек входит в свой церковный дом и говорит об Иисусе, а индеец входит в свое типи и разговаривает с Иисусом», — объяснял вождь федеральным властям. Это классический пример возникновения синкретических верований, столь распространенных сегодня среди индейского населения.
Но вернемся к фотографии. Что же изображено на этом снимке из архивов Смитсоновского института? Это команчи на территории своей резервации в ноябре 1893 года. Этим же утром они обменяли очередную партию сушеного пейота на мешковину. Товар отправился в Вашингтон, где этот кактус впервые стал предметом научных исследований. Но за кадром остался очень важный человек. Не принадлежащий к коренным американцам по крови, но оказавшийся их собратом по духу.
Стирая границы
За кадром остался человек по имени Джеймс Муни. Собственно, он и сделал данный снимок. Этот антрополог и этнолог из Смитсоновского института — один из главных исследователей индейских традиций. В феврале 1891-го (за 2 года до памятного снимка) он стал первым белым, поучаствовавшим в ночной церемонии пейота. Очарованный пением, молитвами, звуками барабанов и пораженный ритуалом исцеления больного ребенка, Муни понял, что эти знания должны стать достоянием всего человечества. «Индейцы считают мескаль (пейот) панацеей в медицине, источником вдохновения и ключом, который открывает им всю славу другого мира», — писал он в своей статье для Therapeutic Gazette.
Этот человек приложил максимум усилий, чтобы сохранить культуру коренных народов. И это в период, когда федеральные власти взяли четкий курс на их ассимиляцию. Планы были ужасающими, но грандиозными — всего за одно поколение сделать так, чтобы больше не было команчей, апачей и других индейцев, а все стали бы «американцами». Как и Куана, Муни решил разыграть религиозную карту. Он тоже доносил до властей мысль о том, что для местных традиционные церемонии — источник духовной силы, который, пусть и не самым коротким путем, приведет их к христианству. Чтобы эта версия звучала убедительно, исследователь начал активно приобщаться к индейской культуре и разбираться в ее тонкостях.
С 1893-го Муни стал завсегдатаем таких церемоний и наблюдал то, чего «цивилизованные люди» раньше не видели. На его глазах слепой и с виду очень слабый пожилой человек выводил ритуальные песнопения столь же энергично, сколь и остальные участники. Был свидетелем того, как Куана вел переговоры с техасскими скотоводами после 10-часовой церемонии и демонстрировал идеальную работоспособность. Видел, как немощные исцелялись, а подавленные морально снова обретали желание жить. Куана назвал Муни единственным белым человеком, понявшим их религию. А когда пришла пора прощаться, подарил 50-фунтовый мешок сушеного пейота.
В Вашингтоне исследователь передал эстафету специалистам из другой области. Одну половину материала он отправил в химический отдел Министерства сельского хозяйства, а вторую — на медицинский факультет Колумбийского университета. В то время фармацевты Парк и Дэвис из Детройта, наслышанные о свойствах кактуса, уже работали над сердечными стимуляторами на его основе. Но профессор Дэниел Прентисс подошел к вопросу куда более обстоятельно. Он набрал группу добровольцев, которые принимали пейот и описывали свои переживания, варьировавшиеся от эйфории и прозрения до недоумения и кошмаров. Но самое главное, что он продолжил запущенную Джеймсом Муни цепочку.
Прентисс передал пейот основоположнику невропатологии в США Сайласу Вейру Митчеллу. Тот составил подробный и яркий отчет о пережитых «блестящих видениях» и в 1896-м опубликовал его в «Британском медицинском журнале». Это была ни много ни мало презентация пейота мировому научному сообществу. В том числе и выдающемуся немецкому химику и фармакологу Артуру Хеффтеру. Прочтя статью, он начал экспериментировать с экстрактами пейота и в итоге получил соединение, обеспечивающее яркие галлюцинации. Это был мескалин — первый психоделик, официально открытый представителями западной науки.
В заключение
Здесь следовало бы подытожить значимость поступков этих людей, но факты красноречивей любых размышлений и аргументов. Церковь коренных американцев, поставившая во главу угла традиционные церемонии, сегодня процветает и насчитывает сотни тысяч последователей. Одним из ее первых прихожан был Куана Паркер. А интерес научного сообщества к пейоту, пробужденный Джеймсом Муни, стал прорывом в области изучения психоделиков. Когда представители двух совершенно разных цивилизаций решили не воевать, а сотрудничать, эффект оказался потрясающим. Это очередное доказательство того, что наша сила — в единстве.